Новый герой в ранних произведениях М.Горького.

          Одной из основных проблем творчества Горького стал поиск нового человеческого идеала, гармонии в этом мире. Само время — рубеж столетий, столкновение эпох — делает такие вопросы актуальными, ставит человека перед нравственным выбором. От людей требуются поступки, участие в историческом творчестве, которого невозможно избежать, так как личность помимо воли вовлекается в поток времени. Можно уйти от активного действия, подчинившись обстоятельствам, или бороться, утверждая себя. По Горькому, реальный человек объединяет в себе эти два начала: в его душе звучат и мертвые, и живые струны. В своем письме Чехову Горький замечал, что нужно быть «извергом добродетели», чтобы любить и жалеть «дрянных мошек с кишками, каковы мы», но в то же время писатель утверждал, что не знает «ничего лучше, интереснее человека. Он — все. Он создал даже Бога»[13, с.24]. Это неоднозначное и весьма противоречивое понимание роли человеческой личности, ее предназначения и определяет пафос и проблематику ранних рассказов Горького.

           Разрыв между героическим прошлым и жалкой, бесцветной жизнью в настоящем, между “должным” и “сущим”, между великой “мечтой” и “серой эпохой” явился той почвой, на которой родился романтизм   раннего Горького. Ранние рассказы Горького носят революционно-романтический характер. В этих рассказах противопоставляется серая обыденная жизнь яркой, экзотической, героической. Контраст связан с противостоянием отдельной личности толпе — жизнь как подвиг и жизнь как произвол. “В жизни всегда есть место подвигу”, — говорит Горький устами героини романтического рассказа “Старуха Изергиль”[12,с.47] .Для Горького человек — гордый и свободный властелин земли. Своими ранними романтическими произведениями с яркими, страстными, вольнолюбивыми героями Горький стремился разбудить “души живых мертвецов” [4, с.50]. Он противопоставляет реальному миру самоотверженных романтических героев: Данко, цыганскую вольницу, гордые натуры свободолюбивых людей, которые предпочитают смерть подчинению даже любимому человеку. С первых своих шагов в литературе Горький неутомимо искал силы, способные освободить парод. Именно поэтому в основе его эстетической программы лежало страстное желание возбудить в людях действенное отношение к жизни. Ранняя героическая романтика Горького пробуждала смелые, сильные, свободные чувства и мысли, которые   неизбежно сопутствуют всякому революционному перевороту. Постоянно подчеркивая свое стремление «возбудить у читателя более активное отношение к действительности», Горький усиленно работал и «в направлении критики русской действительности» [24, с.135]. Это прекрасное свидетельство того, что в основе как романти­ческих, так и реалистических произведений ощутима единая в сво­ей основе направленность борьбы с буржуазным порядком во имя свободы человека. В реалистических рассказах Горький показал конкретных носителей социального зла и их жертвы, вскрыл по­роки общественного строя, основанного на эксплуатации, а в ро­мантических легендах и сказаниях выразил устремленность в свет­лое будущее, создал образы самоотверженных борцов за идеалы свободы.

           Проблема активного отношения человека к жизни, которую  ставит Горький в своих ранних романтических и реалистических рассказах, сопряжена с требованием героико-романтического искусства, способствующего обновлению жизни. По мнению Горького, писатель — это учитель и вожак людей, который указывает им путь «к свету, к истине, красоте, к новой жизни», это проповедник прогрессивных общественных идеалов, глашатай социальной правды[23, с.182]. Он — активный деятель, гражданин, глубоко переживающий страдания народа, это борец за его свободу и счастье. Горький требовал от художника знания запросов време­ни, тесного слияния с жизнью, умения предчувствовать будущее. Горький обрушивался на писателей, сглаживающих общественные противоречия, видящих в народе пассивную, инертную массу, которая способна вызвать лишь сострадание «попечителей». Вся­кое стремление отвлечь внимание читателя от задач борьбы, парализовать его волю к перестрой­ке жизни, законсервировать существующие ее формы вызывает резкий протест молодого Горького.

            Горький своим творчеством боролся за героическое искусство потому, что видел, как становится велика потребность в нем народа, поднявшегося на борьбу. Он знал по опыту собственной жизни, как очищает и возвышает душу человека произведение, в котором действуют герои сильные, мужественные, благородные, по­беждающие все трудности или гибнущие во имя высоких идеалов. Эта борьба облекалась в форму романтического бунтарства и в стремление уйти в другую жизнь. Осваивая новую реалистическую систему, Горький не изменял духу своего творчества, его направленности, тому, что Белинский назвал «пафосом художника» [23, с.184]. Критически и творчески относясь к традициям русской литера­туры, Горький использовал в своем творчестве также опыт миро­вой классики, в которой ему особенно близкими были образы геро­ических борцов за свободу, беспокойных, мятежных протестантов.  В этом плане весьма знаменателен повышенный интерес Горького к Пушкину, Лермонтову, Байрону, Шиллеру. Естественно, что подобное тяготение к поэтам, воспевавшим вольнолюбивые стремления человека, возникло у Горького под воздействием веяний начавшегося в стране общественного подъе­ма. Но все же было бы неправильным утверждать, что уже в те годы Горький находил в действительности прототипы для своих положительных героев. Он еще не имел реальной возможности в 90-е годы воплотить в обобщенном реалистическом типе черты че­ловека, только еще выходившего на арену борьбы за свободу. «Горький на заре своей литературной деятельности,— справедли­во пишет  Б. Михайловский,— видел лишь положительные начала, пробивающиеся в той или иной среде, находил лишь относитель­но, ограниченно положительных героев» [17, с.103]. Предчувствие человека-борца приняло в раннем творчестве Горького форму романтического утверждения. А. В. Луначарский так определил суть романтизма Горького, противостоящего темной и тяжкой жизни: «Горький начал строить мосты от ужасов дейст­вительности к светлому будущему. Таким мостом является для него протест, борьба, и он стал рано и жадно искать вокруг себя людей, являющихся выразителями этой активной силы и могущих, по выражению Нила («Мещане»), «месить жизнь по-своему» [8, с.71].

          B первый период своего творчества Горький особенно много создает легенд и сказаний. Таковы «Макар Чудра», «Девушка и Смерть», «О маленькой фее и молодом чабане», «Старуха Изергиль», «Хан и его сын», «О Чиже, который лгал, и о Дятле — лю­бителе истины». Не все героико-романтические образы легенд и сказаний несут революционный заряд, но все они противопостав­лены образам смиренных и добропорядочных мещан. Общую идею ранних рассказов можно сформулировать так: автор ищет в тяжёлой, сонной российской действительности, которая                           его окружает, смелых и гордых людей; эти яркие, вечно ищущие                    смысл жизни герои противопоставляются окружающей мещанской среде, с её ограниченными интересами и убогим духовным миром.                     Иными словами,  в идейном содержании рассказов явно                       присутствуют признаки революционного романтизма.
          Все писатели-романтики выражают решительное неприятие современного им общества, несправедливо устроенного, живущего по лживой морали. Отвергая реальное современное общество, они утверждают свой идеал-мечту справедливого, высоконравственного общественного устройства. Так создаётся двоемирие, которое является отличительной особенностью произведений романтизма. Отталкиваясь от красивого, но придуманного идеала, романтики с удвоенной силой начинают критиковать окружающий мир. Одни (например, Дж.Г.Байрон, К.Ф.Рылеев) изображают героев, которые не примиряются с действительностью, искренне желают её улучшить или даже исправить; другие (например, Э.-Т.-А. Гофман, В.А.Жуковский) показывают героев, которые отстраняются от реального мира, углубляются в собственные переживания, их привлекают «тайны роковые» (А.С.Пушкин), познание мистического. [9, с.27].   Творчество первых принято относить к активному (революционному) романтизму, творчество вторых — к пассивному (созерцательному) романтизму. Герои ранних рассказов Горького - романтические бунтари, они пытаются бороться с окружающим миром (Сокол), утверждают свою духовную независимость от мещанской морали (Радда и Лойко), руководствуются деятельной любовью к людям (Данко), то есть являются активными романтическими героями.
            Главной художественной особенностью ранних рассказов Горького является соединение в одном произведении черт революционного романтизма и реализма. Во-первых, жанровое своеобразие ранних рассказов Горького в том, что в них автор через одну антитезу, как принято у писателей-романтиков (в реалистическом произведении антитеза, если можно так сказать, разнонаправленная, то есть главный герой сравнивается-противопоставляется разным второстепенным персонажам), решает мировоззренческие философские проблемы. В «Макаре Чудре» (1892) ставится нравственный вопрос: что важнее для человека — любовь или воля (независимость)? Такова тема рассказа.                                         История любви молодых героев иллюстрирует романтическую идею: воля дороже всего в жизни. В «Старухе Изергиль» (1894) главный нравственный вопрос-тема несколько изменяется, но по сути является продолжением темы «Макара Чудры»: в чём счастье — в свободе от людей или в жизни для людей? Здесь идея-ответ даётся в виде легенды о Данко, который посвятил себя служению своему народу и обрёл любовь и бессмертие в людской памяти. В «Песне о Соколе» (1895) вопрос-тема о цели жизни ставится почти по-гамлетовски: что достойнее — смириться под ударами судьбы иль оказать сопротивление? Правильный выбор,                   по мнению автора, делает Сокол: мудрость жизни — в активной борьбе               со всевозможными препятствиями. Такова идея рассказа.
            Во-вторых, Горький активно использует любимые романтиками жанры: легенды (о Ларре и Данко), полулегендарные истории (любовь Радды и Лойко), философские аллегории (песня о Соколе).
     В-третьих, герои ранних рассказов Горького — яркие натуры, которые не сгибаются под гнётом обстоятельств, но активно борются с этими враждебными обстоятельствами. Романтические герои Горького — гордые личности, умеющие наслаждаться жизнью, обладающие яркими чувствами, сильными страстями, совершающие смелые поступки. Характеры героев созданы писателем вполне в романтическом духе, то есть отличаются односторонностью. Этим героям присуще одно всепоглощающее стремление-качество, которое подавляет остальные черты характера. У Радды и Лойко это — гипертрофированное чувство собственного достоинства и независимости. У Ларры главная черта — гипертрофированный эгоизм, у Данко — любовь к людям, когда герой не щадит даже собственной жизни, желая спасти свой народ, у Сокола — желание активной деятельности. При этом горьковские герои не знают душевного раздвоения; противоречий между мыслью, чувством и действием; их характеры лишены динамики (не изменяются во времени).
          В-четвёртых, во всех анализируемых рассказах присутствует романтический (экзотический для российского читателя) пейзаж. В «Макаре Чудре» выразительными штрихами описана чёрная южная ночь в степи, слышен рокот недалёкого моря, а герои сидят около большого костра, который как бы разрезает своим светом ночь: «Окружавшая людей мгла осенней ночи вздрагивала и, пугливо отодвигаясь, открывала на миг слева — безграничную степь, справа — бесконечное море» [12, с.27]. В «Старухе Изергиль» изображается молдавская степь, поздний летний вечер, переходящий опять в чёрную южную ночь, таинственные тени и огоньки в ночной степи. В «Песне о Соколе» Горький рисует ясную, прозрачную ночь в степном Крыму, упоминает плеск близкого моря.
           В-пятых, каждый из трёх рассказов имеет очень похожее композиционное построение — рассказ в рассказе. Произведение начинается с описания места действия и старика рассказчика, заканчивается упоминанием о молодом слушателе, о его чувствах, а в середине — сам рассказ стариков об их любимых героях. Таким образом, все три рассказа построены по кольцевой композиции. Такое построение часто встречалось у писателей-романтиков XIX века и оформлялось как исповедь (поэма Байрона «Шильонский узник», поэма Лермонтова «Мцыри»). Горький, как и предшествующие романтики, использует приём самораскрытия героя. Рассказывая легенды и истории молодому слушателю, старики объясняют свои собственные взгляды на жизнь —раскрывают своё мировоззрение, свою систему жизненных ценностей.
          В-шестых, в каждом рассказе описание героев и событий дано в романтическом стиле, который характеризуется множеством красочных эпитетов, ярких сравнений, неожиданных метафор. Примером могут служить портреты стариков. «Макар Чудра» начинается с описания старого цыгана: «Он полулежал в красивой, сильной позе (...), методически потягивал из своей громадной трубки, выпуская изо рта и носа густые клубы дыма, и, неподвижно уставив глаза куда-то (...) в мёртво молчавшую темноту степи, разговаривал...» [12, с.28]. В начале «Старухи Изергиль» помещается подробный портрет старой молдаванки, похожей на романтическую ведьму: «Луна освещала её сухие, потрескавшиеся губы, заострённый подбородок с седыми волосами на нем и морщинистый нос, загнутый, словно клюв совы. (...) Кожа на лице, шее, руках вся изрезана морщинами, и при каждом движении старой Изергиль можно было ожидать, что сухая эта кожа разорвётся вся, развалится кусками и передо мной встанет голый скелет с тусклыми чёрными глазами» [12,с.44].   В «Песне о Соколе» представлено романтическое изображение крымского чабана Надыра-Рагима-оглы.  Молодой человек, беседующий со стариком, не выписывает подробно его лицо, фигуру, одежду, но подбирает выразительные штрихи: «высокий, седой, сожжённый южным солнцем, сухой и мудрый старик» является неотъемлемой, органичной частью окружающей природы.
          Горький использует в рассказах особый строй речи — напевный, похожий на стихотворный. Ритмичность прозы достигается особым подбором слов, постановкой определения после определяемого слова, изобилием выразительных тропов. Герои-старики рассказывают свои истории молодому человеку, пешком путешествующему по Руси, — единственному реалистическому персонажу в рассказах. В критической литературе его принято называть «автобиографический герой». От него не слышно жалоб на неудобства кочевой жизни, он вносит в произведения дух благородства и оптимизма, пользуется уважением стариков рассказчиков. Читатель не знает о нём ничего: ни его имени, ни возраста, ни причин, которые заставили его странствовать. В этом автобиографический герой похож на романтических героев, но в нём есть и другие черты, отличающие его от романтических героев. Мировоззрение стариков — романтический максимализм — его не устраивает, потому что он знает реальную жизнь, которая сильно отличается от легендарной. Он заинтересованно слушает историю о Радде и Лойко, но не соглашается с жизненной философией Макара Чудры. Он же восхищается красочностью легенд о Ларре и Данко, но критически оценивает жизнь старой Изергиль.